Ролан, Ролан, Ролан... (Из историй Наума Телешевского)
Ролан Антонович должен был получить что-то около 2000 рублей, но главный бухгалтер театра не представлял, как можно такую сумму безболезненно провести. Утром рано гости, конечно не улетели"
В 1983 году, в декабре это было, я работал в театре музыкальной комедии. Мне было 23 года. У меня имелся на втором этаже свой кабинет с табличкой на двери. В кабинете стоял стол с выдвижными ящиками, забитыми контрамарками. На столе, справа в дальнем углу стола располагалась чернильная штемпельная подушка в металлизированном футляре, а рядом с ней прямоугольный штампик, нарезанный типографией издательства "Южный Урал", с означенным на нем текстом: «Главный администратор театра Телешевский Наум Петрович».
В театре порой проходили важные мероприятия не совсем, мягко говоря, имеющие отношение к Мельпомене. Конференции отчетные партийные, пленумы горкомов, обкомов ВЛКСМ и тому подобное. Как правило сии помпезные торжества окаймлялись театрально-зрелищными действами с участием популярных актёров театра, кино, телевидения...
Так вот, в декабре 1983 на подобное и официозное приехали Ролан Быков и Елена Санаева.
Про концерт, безусловно, писать надо отдельно... Маленький Ролан забрал зал с первых минут и делал с ним, что хотел. Он много и интересно рассказывал про кино для детей. Как снимали "Служили два товарища". Про зарубежные многочисленные кинофестивали. Читал главу из своей только что вышедшей книги про табуретку, с которой он декламировал стихи в коридоре коммуналки под пьяные возгласы соседей-фронтовиков: "Ну! Давай, артист!" Проникновенно рассказывал о великой Анне Маньяни...
Утром следующего дня Быков и Санаева должны были быть в городе-герое Москве, но что-то пошло не так, что-то вечером не получилось с гонораром. Ролан Антонович должен был получить что-то около 2000 рублей, но главный бухгалтер театра не представлял, как можно такую сумму безболезненно провести (для сравнения: моя зарплата составляла 140 рублей). Утром рано гости, конечно не улетели, увы!
Теперь уже их пригласили в театр к 11 утра. По факту рассчитали в 17 и прямо из театра в аэропорт на вечерний рейс в столицу. Так вот с одиннадцати и до пяти я был приставлен к ним и провёл это время в обществе Быкова и его жены.
Ролан очень много курил. Курил "Marlboro". Рассказывал, как снимал "Чучело", которого ещё страна не видела, но в октябре уже состоялась закрытая премьера в "Доме кино", как была конная милиция и толпа выдавливала стеклянные двери. Про Высоцкого и Марину. Почему Олег Янковский не разрешил своему сыну Филиппу сниматься в "Чучеле", про девочку Кристину и Юрия Никулина...
На Ролане была совершенно фантастическая дублёнка и высокая, огромная енотовая шапка. Конечно, он пижонил. Ему было приятно демонстративно курить "Marlboro", искать, дабы убить время, партнера в Оренбурге для игры в преферанс, рассказывать, что привёз свой любимый коньяк и будет пить только его... Он был в чем-то даже излишне откровенен. Поведал, что мертвецки и долго пил, и вытащила его только Санаева...
Запомнились его цепкие глаза, пластика шпаны, вызывающая и многозначительная медлительность, такая, на грани, почти провокационная, манерное курение с прищуром. Ролан знал себе цену. Общался не суетно. Ситуация с задержкой была неприятная, но он не истерил. Он прекрасно понимал, что это какие-то левые концерты и их надо как-то оформлять. Он сам не один раз попадал в подобные казусы и был искушён.
Что-то чертил в блокноте. Куда-то названивал по поводу поездки в Италию. Отчитал кого-то на "Мосфильме". Но все деликатно. Жёстко, но деликатно.
Он не тратился. Все происходящее было бытовой мишурой. Правильно обращался со своей энергетикой. Берег её. Она ему нужна была для работы, все остальное наносное.
Потом с извинениями директор театра пригласил его пройти в свой кабинет и расписаться. Ролан был снисходителен. Пожурил слегка за нерадивость всех, отхлебнул из фляжки и убыл в своих кожаных штанах восвояси.
Масштаб глубины дарования его актёрского гения мне предстояло осознать через несколько лет. Уже были потрясающие работы Быкова: и эпизод в "Андрее Рублеве", и мощнейший по силе воздействия дуэт с Банионисом в "Мертвом сезоне", но, - но, на экраны бурлящей от перестройки страны один за другим выйдут "Комиссар" Аскольдова и "Проверка на дорогах" Германа. Картины трудной судьбы, пролежав десятилетия на полке, обрели культовость в мгновение ока. Во многом, очень существенном, такое стало возможным исключительно благодаря выдающимся актерским работам в них незабвенного Ролана...